Приключения на Урале.

Из города выехали, как это часто бывает, гораздо позже намеченного времени. Да и само «намеченное время» имело какие-то расплывчатые границы. Первоначально планировался выезд «в ночь» с третьего на четвёртое, потом он был перенесён на раннее утро четвёртого. Потом договорились выехать всё же третьего, но только не раньше девяти вечера, всё-таки это был рабочий день, и кое-кто работал допоздна. Третьего утром выяснилось, что вполне возможно выехать и раньше, так как все участники предстоящего путешествия к семи вечера будут уже свободны. Видимо сработала первоначальная психологическая установка на выезд после девяти, поэтому реально весь народ был готов к путешествию только к десяти часам.

            Как бы там ни было, но в 22.30 мы мчались на двух авто, по опустевшему Московскому шоссе, в районе Мехзавода, к выезду из города навстречу Уральским приключениям. И первое приключение не заставило себя долго ждать. Под Уфой ремонт дороги, но что ремонт – ночью плохо заметно, и там где по логике вещей (да и по привычке, не первый раз там ехали) надо ехать прямо, висит знак «поворот на право». Мне показалось, что высоковато знак повесили, а ещё выше «кирпич», на него первоначально даже внимание не обращаешь, когда его воспринимаешь – уже поздно – ты «НАРУШИТЕЛЬ!!!», причем, со слов полицаев, «ЗЛОСТНЫЙ»!  «Вы, знаете, «выезд на встречную полосу» это страшное преступление , какое может быть! Страшнее только убийство!» - на полном серьезе, с грозным видом, сказал нам один полицай. После того как мы совершили это преступление, дружно въехав друг за другом под запретный знак. Нам всем стало так неуютно, даже пассажирам, после этих слов, как будто нам уже всем надели наручники, сковав руки за спиной. 

            Второе приключение случилось уже под Златоустом. Снег, как обычно в нашей стране, выпал неожиданно, и водители большегрузов, идущих за Урал, были к этому не готовы, поэтому и «зашлифовал» на подъёме один дальнобойщик, перекрыв движение. Десять минут стоим – движения нет. Пятнадцать минут стоим – движения нет! Двадцать минут стоим, а движения так и нет!!! Пошёл Валера, самый нетерпеливый из нас, узнать, в чём дело и где же выход? Возвращается и докладывает: «Триста метров вперёди стоит фура. Можно попробовать объехать по обочине». Сказано – сделано! Пробуем по обочине, на зависть тем, кто на это не отваживается! Впереди внедорожник, за ним мы. И вдруг, когда уже почти виден свет в конце тоннеля, наш автомобиль неумолимо стягивает в кювет. Перевернуться нам не даёт глубокий снег, но машина сильно наклонена на правый бок. Вован на своём внедорожнике вынужден проводить спасательные работы, под широкие улыбки окружающих водителей. Пока вытаскивали  машину на дорогу, наша линия тронулась, это ДПС организовало попеременное движение в районе застрявшей фуры. Это надо было видеть, с какими зловредными усмешками мимо нас проезжали те водители, которых мы только что обошли по обочине. Но нашлись добрые люди и впустили нас в колону. Через десять минут мы благополучно миновали затор.

            Повернули на Златоуст, здесь на въезде припаркована куча машин! Нас, конечно, заинтересовало, что это здесь? Оказывается открытие лыжного сезона! Снега, на наш взгляд, всего сантиметров десять, а народ уже толпами валит! Правда, и сверху снег хлопьями повалил. Без приключений добрались до базы лесничества «Таганай», здесь оставляем машины, оплачиваем их стоянку и вперёд по тропе к Откликному Гребню. 

            Тропа широкая, можно даже на квадроцикле ехать, а поначалу-то и машина пройдёт. Медленный набор высоты, потом резкий сброс, - какой-то ручей. Взлёт и снова сброс, - река Тесьма (она снабжает водой Златоуст), через которую переброшен красивый мостик. За мостом, на другой стороне речки, несколько оборудованных стоянок, но все они пусты, а в прошлом году здесь стояло много народу. Снег не прекращается, валит и валит. Он сырой, температура плюсовая, под ногами образуется грязь припорошенная снежком. Я иду в кроссовках от фирмы Merrell, чувствуется, что не Asola, внутри давно уже хлюпает вода.

            Вот и развилка, поворот на стоянки под Двуглавой Сопкой. Широкая тропа идёт прямо, обогнув справа большое разлапистое дерево, а более узкая уходит влево. Висит указатель, в виде красной стрелки, тропа маркирована красно-белыми метками. И в очередной раз я задаюсь вопросом, как мы умудрились в прошлом году свернуть здесь с основной тропы, где сине-белая маркировка, и уйти по узкой тропке совсем с другой маркировкой под скалы Двуглавой? Серёга Омельчук просто бы сказал: «А что такого-то? Леший водит! Их же тут до черта…» Но Сергея с нами ни в прошлый ни в этот раз не было, и мне оставалось только пожимать плечами в недоумении.

            От развилки до Белого Ключа пробежали, даже не заметили, правда был один эпизод, прямо перед самым приютом, - «чудо дерево» на фоне которого у многих возникает желание сфотографироваться. И в нашей компании почти все под этим чудом постояли. У Белого Ключа передохнули и по тропе двинули к Гремячему. 

            Ну , тропа как тропа, ничем особенно не выделяется, если только не считать один небольшой участок, - переход через «каменную речку». Здесь надо быть внимательным, чтоб не поскользнуться на мокрых, или заснеженных камнях. Я был не осторожен. Падал очень медленно, успев подумать и оценить, что я могу повредить в результате падения. Пришёл к мысли, что лучше всего умудриться упасть на спину. На спине рюкзак, он смягчит падение, а бьющегося в нём ничего нет. Не представляете, какое неимоверное усилие мне понадобилось, чтоб осуществить задуманное! В боку что-то треснуло, лопнуло и разорвалось!  Лежу на рюкзаке и боюсь пошевелиться, и дышать боюсь. Потом вдохнул полной грудью, заворочался, - ничего, терпимо, в общем, жить можно. «Фигня всё это! – констатировал Валера, наш доктор, - Перелома нет, а болит… Ну что ж, у всех что-нибудь болит». (Эта «фигня», кстати, мне потом около месяца о себе напоминала.)

            Идём и радуемся, - народа вокруг мало, не то, что в прошлом году. Надеемся, место в домике сможем занять. Но смотритель «Гремучего ключа» нас разочаровал, все тёплые места давно уже забронированы, и если сейчас там никого нет, то к вечеру народ подойдёт. А вот в неотапливаемой большой палатке с сеном место есть, по полтиннику с носа обойдётся. «Прекрасно!» - решили мы и заняли эту палатку. Отряхнули снег с крыши, получше растянули, а внутри две своих палатки установили. Замечательно вышло!

            «Дров здесь нет, у нас покупать надо!» - заявил смотритель. Походили по округе, и точно дров поблизости нет, хошь-не хошь, а купить придётся. Такса такая оказалась: охапка нарубленных дров, что в руках унести можешь, 70 руб.; одна колода, которую самому колоть надо, 50 руб., колун и топор хозяева дают. Но есть и ещё один вариант, - приносишь одну колоду хозяевам, другую себе берёшь бесплатно. Сошлись на этом варианте. Отнесли три колоды в домик, а три к «своей» палатке откатили. Надо сказать, что колоды довольно тяжёлые, по одной штуке вдвоём на носилках тащить приходится, ещё при этом их надо из под снега откопать. Валера весь изворчался по поводу бесплатного сыра в мышеловке, ещё только когда эти колоды таскали, а уж когда колоть стали, я даже несколько раз пожалел, что на 70руб. не согласился.

            Наколоть, оказалось, не самым главным. Труднее было заставить эти дрова гореть. Вот ведь дело какое, в печи эти дрова не плохо горят, а в костре постоянно «сидушкой» махать надо, иначе только тлеют и никак разгораться не хотят. Помучались- помучились, сготовили обед-ужин на газу, слегка у «костра» обсушились, правда всё же котелок чая у нас на дровах закипел, выпили этот чай и в палатки завалились. Удачно мы в этой большой палатище наши палаточки поставили, даже свечки хватило, чтоб воздух  до «очень тепло» согреть. Посидели, потрендели часа два ещё, да и сморило в тепле-то.

            Ночью колдовство какое-то произошло, часы в моём телефоне сами собой на местное время перестроились. И вот чем это обернулось. Наметили мы встать в восемь утра, а в десять на маршрут выйти. А светает у них на Урале в ноябре рано. Проснулись, светло вовсю! Сразу же вопрос: «Сколько времени?» Не у кого под рукой часов нет, только мой телефон нашёлся. Глянули а на нём восемь часов, даже десять минут девятого уже. Мы же не глупые, знаем их время на два часа от нашего отличается, вчера никто часы не переставлял, значит сейчас по местному уже десять. Да и солнце уже светит ярко, не может оно в восемь так светить, у нас же в восемь ещё темно. Значит точно по местному уже десять! «Проспали, как всегда!» - возмущается доктор. «Это когда мы на гору-то попадём? Сейчас часа два собираться будем, потом час подходить, а там часа два-три светлого времени останется! Так и вернёмся домой ни с чем!»

            Нам всем стало стыдно за своё лежебочество и лень. Ради осуществления Валеркиной мечты, взойти во чтобы то ни стало на заснеженный Откликной Гребень, всё население нашего маленького лагеря и мужское, и женское готово было немедленно выйти в поход, игнорируя завтрак. Валерка всех урезонил: «Горячку не порите! Выйдем, как выйдем, по мере готовности. Главное ничего не забыть и лишнего не взять. Пока готовится завтрак, ещё раз надо все рюкзаки пересмотреть и перебрать». Мы, как и положено рюкзаки ещё с вечера собрали. Удивительно, чтоб собраться, перебрать рюкзаки, сготовить завтрак и поесть нам хватило полчаса, ну чуть больше, и в девять часов (но мы то думали, что в одиннадцать) местного времени наша компания бодро шагала по тропе под начало маршрута.

            У начала маршрута, на камнях, где мы облачались «в боевое снаряжение восходителя», девчонки поставили нас в известность, что с нами они на эту жуть не полезут, а пойдут медитировать на Поляну Сказок и даже на загадочную гору Круглицу. Так бы конечно ничего, пусть идут (все мы помнили народную мудрость про кобылу), но нам легче не становилось, так как оказывалась, как минимум, одна лишняя верёвка и другое снаряжение. Девчонки заявили, что им ничего этого не нужно и пойдут они «на легке», да и я сдуру отдавать им лишнюю верёвку отказался, уверяя всех о её необходимости нам, за что потом и получил массу критических замечаний от товарищей.

            Обвешенные «железом», как наёмники из американских фильмов оружием, подошли под скалы. Всё засыпано снегом, в отличие от прошлого года везде идётся простым лазаньем, одновременно, не доставая верёвки. Там, где в прошлом году я положил две закладки, в этом прошли без верёвки, вернее сказать обошли это место по снегу справа, подставив первому, второму, третьему плечо и руку, а четвёртому ткнув пальцем за что цепляться, после чего вытянули его за руки. На первую башню тоже вышли не так как в прошлом году, в лоб по расщелине забитой снегом и льдом, а слева по снежным надувам (ну в общем туда чьи-то следы шли, а вернее натоптанная тропа, вот по ней-то мы и прошли). Правда оказались чуть ниже вершины этой башни, у того места где небольшой дюльфер на тропу. Но наш Валера, а потом и другие, кроме меня, я там в прошлом году был, всё же слазали наверх в поисках записки. Я не полез, я-то знал, нет там никакой записки, там просто две палки торчат, а на них тряпка какая-то, как флаг, я это уже видел в прошлый раз.

            Здесь на дюльфере Валера и высказал мне в первый раз, он потом это делал ещё несколько раз, а все остальные ему вторили и поддакивали.

- И зачем мы всё это «добро» с собой тащим? – и он кивнул на снаряжение, которым мы были обвешаны, как праздничные ёлки. После чего добавил, - Ладно хоть верёвка здесь вот пригодится, и то одна, а мы, как дураки, аж три тащим!

Все ему поддакивать стали, а я молчу, ведь не буду же я в который раз рассказывать, как и верёвки, и пару закладок, и другие полезные вещи, висящие на нас, год назад нам очень даже пригодились.

            Кто ходил на Откликной, тот помнит, что после дюльфера с башни тропа ныряет в щель, где с рюкзаком не протиснуться. Надо рюкзак проталкивать отдельно, самому протискиваться боком. В этот раз это было что-то ужасное! Представляете себе, сидишь около этого прохода под скалами, солнышко греет, тепло, безветренно, хорошо одним словом, только сунулся в дыру, а там похуже, чем в аэротрубе! Ветер холодный и плотный и с такой силой и скоростью дует, что рюкзак из щели, если его не держать, просто выкидывает. Плотность воздуха, как вода, тяжело вдохнуть, а если вдохнул, его холод лёгкие просто вымораживает! Кое-как боком протолкался, спиной не получилось – застреваю, передом – от ветра и холода чуть не умер. Вывалился из щели, тпру-уу сказать не могу, щёк не чувствую, ресницы смёрзлись, век не разомкнуть.

            После щели до вершины рукой подать, это правда, смотря что, на этом гребне за вершину считать. Мы посчитали, ту точку, что на схеме как конец маршрута 2Б обозначена.

- Всё, дальше тропы нет! Все, видать, только до сюда ходят, - авторитетно заявил Валера, - да и я, честно сказать, уже нагулялся. Что такое «зимний альпинизм» прочувствовал, в тепло хочется! А вы как?

- Да! Да!! Мы тоже нагулялись! В тепло хотим! – дружным хором поддержали мы предложение друга, и громче всех я. А что мне? Я-то уже на этом гребне был, я-то  сюда ради друзей…

Ни закладки, ни крючья в этот раз не пригодились и мне опять это припомнили. Но тут случилось чудо! Пока мы навешивали дюльфер,  со стороны щели, под вершинную башню стал подтягиваться народ, хорошо экипированный, с верёвками, как и мы обвешенный «железом», в кошках и с «инструментом» в руках.

            Увидев их, Валера радостно рассмеялся :

- Ну, слава Богу! Не одни мы здесь такие «настоящие альпинисты», при полном вооружении!

Лица, у подходивших, были в масках, и мы, понятное дело, никого сразу и не узнали, но голос у первого, поздоровавшегося с нами, уж очень был знаком. Оказался Димка Скотников, а с ним наши ребята из Самары. Обрадовались, конечно, этой встречи! Они полный траверс шли, кино снимали. Я к ним на камеру попал, как дюльфер готовлю. Обрадовался, ясное дело, вот и меня теперь в «кино» покажут! (Но так я этого фильма и не увидел, к сожалению.) А ещё больше обрадовался тому, что если верёвки не пойдут при самосбросе, ребята помогут, скинут.

            Верёвки, всё же, удалось самим продёрнуть. Я только в этом не участвовал. На спуске вдруг руки сильно застыли, а внизу отходить начали, так я волком выл и как побитая собака вертелся, засунув руки, сами знаете куда!

            Спустились, разделись, рюкзаки собрали и к лагерю зашагали, а ребята молодцы, не нам чета, дальше по гребню пошли, уже без тропы, как первопроходцы. И оставалось им светлого времени от силы три часа! А нас уже это «светлое время» не интересовало, до лагеря и по темноте без труда доберёшься.

            Только пришли в лагерь, а тут и девушки наши объявились. Оказывается, они следом за нами шли, но по воле обстоятельств, ни мы, ни они нас не видели. Обрадовались встрече, стали впечатлениями обмениваться. Мы с Вованом Чернобровкиным решили костёр оживить, и тут опять Валера со своим новым неожиданным предложением:

- К чертям собачьим этот костёр! Он только дымит, а толку от него никакого! Давайте наскоро, что-нибудь на газе приготовим, поедим и вниз пойдём!

- Это как так, Валера? Сейчас уже темнеть начнёт.

- А, что нам темнота? Вы что тропу не увидите, что ли? На крайняк у нас фонарики есть. Но, по моему, такую тропу не увидеть, даже в темноте, это уж совсем слепым надо быть.

- А что за спешка-то, Валер? – начал я канючить, уж больно никуда идти не хотелось больше, - Посидим вечерком у костра, песни попоём, нормально отдохнём и с утра свеженькие рванём.

- Да о чём ты говоришь?! Какие, на фиг, песни?! Какой костёр? Ты его сейчас часа два только будешь пытаться развести, но он так и не будет гореть. Все дымом только провоняем, в соплях и слезах спать пойдём и завтра с больной головой встанем. До обеда проваляемся, потом долго-долго будем собираться и только к вечеру к машинам спустимся, в лучшем случае ещё засветло.

Наверное, никому сегодня уже никуда идти не хотелось, поэтому все стали бурно возражать, убеждая Валеру и самих себя, что завтра чуть свет все встанут, может даже часа в четыре, быстренько соберутся и как лоси ломанутся вниз. Валера слушал, слушал и резонно возразил:

- Да знаю я эти наши ранние вставания! Не встанет никто! А если и встанет – других не добудится! Даже, допустим, добудится, будем по темноте рюкзаки собирать, что-нибудь, как водится, забудем. Потом также по темноте пойдём. Так какая разница сейчас или с утра в темноте шарашиться?

- Ну что тебе именно сейчас преспичило спускаться? – почти каждый задал этот вопрос доктору.

- Да поймите, если мы сейчас сорвёмся, то уже завтра будем дома и у нас ещё как минимум день, а у кого-то и два, чтоб отдохнуть в тепле и уюте. Да и дела по дому поделать не помешает.

Народ немножко призадумался, попытки развести костёр прекратились. Но после некоторой паузы, вновь зазвучали возражения.

- Да, тебе хорошо! А как же водители? Они устали и им ещё по темноте рулить? Без отдыха?!

Спор разгорелся с новой силой. Валера клятвенно уверял, что заменит любого водителя, как только тот спать захочет. А также утверждал, что отлично знает, Лёха Сидорчев больше всего по ночам рулить любит, и вообще ночами не спит никогда! Я недоумевал, откуда у него такая информация, с чего он это взял? Сам Лешка не соглашался, но и не отрицал. В разгар спора Володька Чернобровкин решительно пошёл в палатку и шумно так начал там копошиться.

- Вован, ты чего? – спор прекратился, все чего-то ожидали.

- Чего, чего – собираться! Если идти, то сейчас надо! Ещё полчаса и я точно никуда не поеду! Но учтите, как я спать захочу – сразу же остановлюсь!

- А поесть?

- Если идти, то идти! А если есть, то я остаюсь! – резко бросил Володька, не прекращая сборов.

О еде больше не заговаривали и вообще старались ни о чём не говорить, а быстренько без суеты сворачивали лагерь, на удивление смотрителей. Через сорок минут мы уже шли по тропе вниз, всё же успев перекусить и попить чайку с пряниками, а вокруг была настоящая ночь. Снег под ногами поскрипывал и не таял на кроссовках, как вчера днём. Тропа была хорошо протоптанная и легко различимая в темноте, но мы, всё же, шли с включенными фонариками. У речки Тесьмы остановились передохнуть, и кто-то высказал то, что крутилось у меня в голове, да и у других, наверное, тоже.

- А мороз-то крепчает! Градусов шесть-семь уже, а по Яндехсу четыре обещали.

- Да не-е, там как раз шесть обещали, а по ощущению уже к десяти подходит.

- Если бы десять было, ноги у меня в кроссовках уже отвалились бы, а так… мне даже тепло, - возразил я. Спор остановил Володька:

- Там внизу градусник висит, я видел. Вот и посмотрим кто прав, принимаются ставки кто за «ближе к шести»,а кто за «ближе к десяти».

Все быстренько определились в этом вопросе и побежали дальше, сначала круто вверх от речки, а потом полого вниз к лесничеству. По дороге два странных события произошли, сначала на ветке перегораживающей тропу мы обнаружили вполне приличные спортивные штаны, висящие как флаг. Потом, после Тесьмы, там где уже на квадроциклах народ шарахается, мы наткнулись на рюкзак, лежащий посреди дороги. Очень удивились, даже покричали немного на предмет обнаружения хозяина. Минут через пятнадцать-двадцать тайна этой находки выяснилась. Нам на встречу попался паренек, разыскивающий этот рюкзак. Оказывается, кому-то после встречи с друзьями магнитогорцами на тропе резко поплохело, рюкзак он разумно бросил там где «упал», добрался до лесничества и отрядил спасательную экспедицию.

             Как бы мы не спешили, но в лесничестве оказались только около одиннадцати часов вечера, нет уже ночи, так будет вернее! И тут-то мы узнали, что в споре никто не выиграл, градусник показывал  -19*, но мы, сначала-то, даже и не поверили, решили, градусник неисправен. Но пока переодевались, чего-то там перекусывали, готовили машины к отъезду, стали думать, что градусник неисправен «в другую сторону», потому что висит рядом с тёплой избушкой, а на дворе как минимум  -25*, а то и все -30*!!! С большим трудом запустив Волдодькин джип, мы тронулись в обратный путь, по тонкому слою снега, покрывшему дорогу, хорошо помня при этом, что на колёсах у Лёшки летняя резина.

Как ехали по Златоусту, я ещё помню, а вот как выехали, сохранилась в памяти только одна Лёхина фраза: «Если чё, держитесь! Буду рулить в кювет!» А дальше тёмная пелена, из которой на время меня вывели Иринкины слова: « Давай, Серега, пересаживайся вперёд, Лешке поспать надо». Окончательно я проснулся, потому что замёрз. Солнце светило вовсю! Зашевелился, разбудил всех, и мы покатили дальше. Не стану рассказывать, как мы заезжали в Старосемейкино и какие зимние пейзажи я наблюдал из окна автомобиля на подъезде к Самаре, скажу только, что в свою квартиру я зашёл, втащив за собой рюкзак, ровно в 11.00 , и у меня впереди оставался ещё ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ безделья!!!

P.S.    Много дней прошло с тех пор, тогда Зима только начиналась, теперь идёт к закату. Я сижу в     тёплой квартире, после лыжного пробега, смотрю на заснеженные крыши соседних домов, или на даче у друзей, любуясь сугробами, занесшими калитку и большую часть забора, вспоминаю со светлой грустью, эту нашу поездку на Урал: «Эх, а всё-таки как же здорово вышло тогда!»  И всё чаще приходят мысли: «А почему бы снова не съездить на Урал? На Семь Братьев, например?»  И тут же кто-то голосом Валеры добавляет: «Да, но желательно бы в этот раз не Зимой, в мороз и стужу, а когда тепло, чтоб пальцы к камням и железу не прилипали!»

   Карлин Сергей.